Весна Геликонии - Страница 74

Ври остановилась.

— Вероятно, это большое чудовище.

— Я покажу тебе, — добавил он, — если ты позволишь.

Он повернул обратно по тропе и она пошла за ним, думая, нужно ли ей говорить что-либо. Молчать глупо, решали она. Она прекрасно понимала, что Датка хочет общения с нею. И она выпалила первое, что пришло ей в голову:

— Что ты думаешь о людях и о их месте в мире, Датка?

Не обернувшись, он ответил:

— Мы все пришли из первородного камня. — Он ответил практически не раздумывая, и не думая о том, что она хочет просветить его. Поэтому разговор сразу оборвался.

Она пожалела, что в Олдорандо нет священников. Она бы поговорила с ними. Из легенд и сказаний она знала, что когда-то и в Эмбруддоке были свои священники. Они проповедовали очень сложную религию, в которой объединились Вутра, живущие на земле и ушедшие в подземное царство. Но в один черный год, еще до правления Уолл Эйна, когда морозы были такими, что пар замерзал на губах у людей, жители города восстали и перебили всех священников. После этого жертвы были запрещены и приносились только во времена больших празднеств. Старому богу Акхе перестали поклоняться. Без сомнения именно тогда и были утеряны остатки знаний. Башня священников была отдана под свинарник. Вероятно, уже и тогда было много противников знания, раз уж свиней предпочли священникам.

Она рискнула задать еще один вопрос:

— Ты хотел бы понять мир?

— Я понимаю, — ответил он.

Он сказал это таким тоном, что она засомневалась, правильно ли поняла его. Что он хочет сказать — действительно ли он понимает, или хочет понять.

Силы, которые вздыбили горы Кзинт, исполосовали землю во всех направлениях горными складками, угодьями, расселинами. Они, как корни деревьев, распространялись во все стороны от величественного горного массива. И вот между двумя хребтами и находилось поле брассимпсов, которое играло важную роль в экономике города. Сейчас на поле царило необычное возбуждение. Женщины, оживленно переговариваясь, пасли здесь свиней и собирали плоды.

Датка показал место, где был убит стунжебаг.

Его жест был излишним. Туша громадного животного была видна издали. Аоз Рун вместе со своей собакой рассматривал его. Могучие ноги чудовища были покрыты плотной жесткой шерстью.

Группа мужчин стояла возле туши. Они переговаривались и смеялись. Гойя Хин присматривал за рабами, которые топорами разделывали тушу. Они рубили мясо на куски, которые нужно было относить в город.

Две старухи ходили вокруг с корзинами, собирая в них внутренности, имеющие губчатую структуру. Они сварят их и выделят сладкое твердое вещество — сахар. Жилы животного используют для плетения веревок и циновок, жир будет служить топливом. А из нутряного жира можно выделить рунгебель — наркотик.

Старухи обменивались колкостями с мужчинами, которые стояли в небрежных позах вокруг туши. Для стунжебага было необычным появляться так близко от человеческого жилья. Его можно было легко убить, а каждая часть туши была весьма внушительным вкладом в экономику города. Добыча была тридцати метров длиной и теперь люди смогут жить много дней.

Свиньи с визгом бегали вокруг, подбирая то, что перепадало им. Свинопасы работали внизу, внутри гигантских деревьев брассимпсов. Над землей виднелись только огромные листья этих деревьев. Сейчас эти листья колыхались, как слоновьи уши, но не от ветра, а от потоков теплого воздуха, исходящего снизу.

Здесь росли десятки брассимпсов. Эти деревья редко росли в одиночку. Почва возле каждого дерева вздыбилась и пошла трещинами, так как основная масса дерева находилась под землей. Тепло, которое излучало дерево, помогало его листьям переносить жуткие морозы, властвующие на поверхности земли.

Этим теплом пользовались и другие растения. Под листьями брассимпсов росли джассикласы, хрупкие коричнево-голубые цветы. Когда Ври остановилась, чтобы сорвать один цветок, Датка повернулся к нему:

— Я собираюсь внутрь дерева.

Она приняла это за приглашение идти с ним и последовала за ним. Раб принес корзину, полную щепок из внутренностей дерева, и бросил пищу свиньям. В течение многих столетий холода брассимпсы кормили свиней Эмбруддока.

— Вероятно и стунжебаг пришел за этим сюда, — заметила Ври. Чудовища любили брассимпсы не меньше, чем свиньи.

В дерево вела деревянная лестница. Когда Ври спускалась за Даткой, ее глаза на один момент оказались на уровне земли. Огромные коричневые листья колыхались над нею. За свиньями вдалеке виднелись люди, закутанные в меха. Они стояли над тушей убитого стунжебага. Она последний раз взглянула на небо и спустилась вниз, в дерево.

Теплый воздух ударил ей в лицо, заставляя зажмуриться. Он нес с собой сладковатый запах гнили, который одновременно и притягивал ее и внушал отвращение. Воздух приходил далеко из-под земли, так как гигантские корни брассимпсов простирались на большую глубину. С возрастом в стволе дерева образовывались пустоты, напоминающие туннели. Это были тепловоды, подающие подземное тепло к листьям на поверхности.

Эти пустоты служили убежищем и некоторым видам животных, причем некоторые из них были омерзительны.

Датка протянул руку, чтобы поддержать Ври. Она спрыгнула с лестницы и встала рядом с ним в округлой полости. Здесь работали три грязные женщины. Они поздоровались с Ври, а затем продолжили свою работу: соскабливали древесную массу со стен камеры и складывали ее в корзины.

Брассимпс напоминал по вкусу турнепс, но был более горьким. Люди ели эту массу только в крайнем случае, в дни голода. Обычно это была пища для свиней и тех животных, которые давали молоко, а из него изготавливался ратель — излюбленная выпивка жителей Олдорандо. Из камеры вела низкая галерея. По ней можно было пройти в верхние ветви дерева, листья которых росли на поверхности. Взрослые брассимпсы имели шесть ветвей. Верхние ветви обычно росли без вмешательства человека и поэтому имели множество разветвлений.